Сумирэ рассмеялась.

- Знаешь, я раньше от жизни ничего особо не просила. Конечно, хотелось бы стать писателем, но и все. Я всегда жила и была вполне довольна тем, что имела. Ничего большего и нужно не было. Но сейчас, да, вот именно сейчас, я хочу Мюу. Страшно хочу. Обладать ею. Чтобы она была моей. Не могу не хотеть. И у меня - ни малейшего шанса поступать как-то иначе. Почему это случилось - сама не пойму. Что, так в жизни бывает?

Я кивнул. Мой член был все так же вызывающе тверд. "Только бы Сумирэ не заметила", - молился я про себя.

- У Граучо Маркса есть классные слова, - произнес я. - "Она страшно меня любит и потому больше ничего не понимает. Потому и любит меня".

Сумирэ улыбнулась.

- Надеюсь, все у тебя получится, - сказал я. - Только будь внимательнее, осторожнее - насколько сможешь. Ведь ты совершенно беззащитна. Помни об этом, ладно?

Не говоря ни слова, Сумирэ взяла мою руку и легонько сжала ее. Нежная, маленькая рука, чуть влажная от пота. Я представил, как эта рука прикасается к моему твердому члену, ласкает его. "Перестань об этом думать", - сказал я себе. Бесполезно. Я не мог об этом не думать. У меня - "ни малейшего шанса поступать как-то иначе", как сказала бы Сумирэ. И я снова поплыл за своим воображением: мои руки стягивают с нее майку, снимают шорты, трусики. Кончиком языка я провожу по ее упругим напряженным соскам. Раздвигаю ей ноги и погружаюсь в ее влажное лоно. Медленно, в самую глубину этой тьмы. Она увлекает меня внутрь себя, обволакивает со всех сторон, затем стремится вытолкнуть наружу... И никак не удавалось остановить этот поток бредовых фантазий. Я снова крепко закрыл глаза, пропуская мимо себя плотный сгусток времени. Опустив голову, я ждал, пока раскаленный воздух вокруг меня не поднимется вверх, над головой, и его не унесет прочь.

- Может, вместе поужинаем? - предложила Сумирэ. Но мне нужно было вернуть "хайэйс" в тот же день, то есть отогнать его в Хино.